Ответы на критику и частозадаваемые вопросы

Автор: Василий Леостров
Редакция: Таню Молчунова
Оформление: Никита Родионов
Публикация: 07.05.2020

В связи с тем, что манифест разошелся по сети и вызвал бурное негодование людей, не связанных с системой здравоохранения и не понимающих ее устройства, возникла необходимость выпустить серию ответов на наиболее распространенные вопросы или претензии критиков.

«Вы же шесть лет учились, значит готовые врачи!»

Дело в том, что обучение в медицинских вузах разительно отличается от обучения в гуманитарных и технических учебных заведениях. Для начала, обучение в медицинском университете/институте/академии на участкового терапевта, участкового педиатра или санитарного врача длится шесть лет. За это время студенты обучаются общим лекалам и отдельной специализации врачи не получают, т. е. спустя шесть лет обучения они не становятся терапевтами, хирургами, инфекционистами, офтальмологами, гинекологами и другими специалистами. Для того, чтобы стать специалистом, придется поступить в ординатуру (интернатура упразднена с 2017 года) и проучиться там два года.

Таким образом, за шесть лет обучения люди получают общие знания, которые требуются для терапевта из поликлиники (к которому вы идете за справкой и проклинаете длинные очереди из пенсионеров). Если же смотреть еще более детально на проблему с привлечением студентов, то откроется интересный факт: далеко не все студенты, которых привлекают на борьбу с инфекцией, сдали экзамен по инфекционным болезням. Как думаете, смогут ли такие люди оказать вам квалифицированную медицинскую помощь?

«Вы учитесь за наши средства, за средства налогоплательщиков, так что отрабатывайте долг перед всеми нами!»

Опустим такой банальный момент, что родители студентов, равно как и сами студенты, являются налогоплательщиками и имеют полное право на бюджетное обучение, и перейдем к сути. Почему-то никому в здравом уме не кажется адекватным и разумным требовать от инженера, отучившегося на бюджете, пойти отрабатывать бюджетное обучение в конструкторском бюро, социолога — в государственные социологические лаборатории, а агронома — в широкие поля нашей необъятной Родины. Зачем? Но с врачами, конечно, это не работает.

С другой стороны, люди понятия не имеют насколько дорого обучаться в медицинском вузе на коммерческой основе, и чаще всего это заканчивается платной ординатурой (два года еще более дорогого платного обучения), т. к. целевое достается «счастливчикам» — остальным же приходится тратить за восемь лет обучения едва ли не целое состояние. Волнует ли возмущенных комментаторов тот факт, что студенты коммерческой формы обучения оплачивают в полной мере дистанционное обучение (которое смешно сравнивать с очным) и имеют возможность заразиться на «практике» смертельно опасной инфекцией, как для них самих, так и для их родных и близких? Думаю, что нет.

«А вот во времена Великой Отечественной Войны все бы встали и пошли, эх, ну и поколение…»

Пытаясь пристыдить студентов, которые отказываются пойти на практику, сравнивая их с дезертирами и отказниками во время ВОВ, критики, сами того не понимая, дарят прекрасный пример, на котором можно объяснить то, что происходит со студентами на самом деле (даже если учесть, что сравнение пандемии коронавируса с войной просто не уместно, хотя бы потому, что на войне есть противник, и есть средства его уничтожения, чего не скажешь про коронавирус, специфической профилактики и лечения которого до сих пор не найдено).

Представим себе, что было бы во время Великой Отечественной Войны, если бы советское руководство действовало так же, как действует правительство и администрации вузов сейчас.

1941 год.

Немец под Москвой. 

Курсанты, прекрасно осознавая, что их ждет, готовы бороться с врагом, вероломно вторгшимся на их родину. Они готовы отдать жизни, не спать ночами, пожертвовать своим здоровьем, лишь бы враг не прошел дальше. Курсанты ждут, что им скажет руководство их учебного заведения и министерство обороны. Сначала министерство обороны бомбардирует курсантов непонятными приказами, которые можно трактовать двояко, а потом по радио выступает генерал из Ставки Верховного Главнокомандования, который сообщает о том, что их будут мобилизировать, т. к. курсанты уже достаточно «мотивированы» и хотят узнать, что такое настоящая «военная наука». Далее руководства учебных заведений, мало того, что трактуют выступление и приказ из ставки по-своему, так еще и начинают хамить и оскорблять курсантов, обещая им исключение и академические задолженности, которые непонятно как отрабатывать во время войны. 

Курсантам требуется еда, обмундирование, оружие и боеприпасы. Однако, руководство на законный вопрос курсанта «А где же оружие, боеприпасы и обмундирование?», рассказывает им, что ресурсов на всех не хватает, может быть, их и не будет, да и вообще, вы в курсанты зачем пошли? После чего, рассказывает, что часть курсантов пойдет на опасные участки фронта, а часть будут дислоцированы в прифронтовую полосу для оказания помощи солдатам и офицерам. На вопрос курсантов, как именно будет происходить распределение, отвечают невнятно, говоря, что этот вопрос будет решаться индивидуально, а может и не будет, да и вообще, линия фронта поделена на «красную» и «зеленую» зону. Правда и деление условное, определение зонам дать никто не может, впрочем как и подсчитать количество немцев на подступах, но волноваться нечего, волнуются только трусы и предатели! 

Прибыв на линию фронта, курсанты внезапно узнают, что даже не у всех солдат и офицеров есть оружие, боеприпасы и обмундирование, и каждый из них выкручивается как может, вплоть до того, что просит жителей окрестных деревень помочь им. Курсантам становится интересно, как же так получилось, а солдаты им отвечают просто: деньги на данном участке фронта закончились, будут ли оружие и боеприпасы, если их не привезут местные жители в качестве помощи, — не понятно, но зато товарищ Сталин 100 тысяч за подбитый танк обещал! 

Офицеры и солдаты с ужасом смотрят на прибывшее к ним пополнение в виде неопытных курсантов, которым до этого на практике доверяли таскать ведра, рыть траншеи и писать бумаги за офицерами. Бойцы, осознав, что теперь еще и за молодняк ответственность несут, умоляют курсантов не путаться под ногами и стараться не высовываться во время боя, чтобы не мешать им воевать.

Увы, чуда не происходит, и во время первого же боя «красная» и «зеленая» зоны фронта перемешиваются, бойцы, сражаясь с противником, не могут уследить за действиями курсантов, которые пытаются помогать по мере сил, перехватывая оружие у уже павших в бою старших товарищей, и заодно пачками ложатся в сырую землю. В конечном итоге, бойцы, которые сами были, мягко говоря, не в лучших условиях, бесславно погибают вместе с курсантами, так и не узнавшими, что такое «настоящая» военная наука.

Итак, вместо того, чтобы обеспечить курсантов всем необходимым, уважительно к ним относиться и дать им себя проявить там, где они могут реально помочь, их кинули затыкать дыры в линии фронта, чем подставили бойцов и офицеров, которые вместо того, чтобы спасать отечество, были вынуждены возиться с курсантами и погибли так же как и они.

Вернемся в реальность.

Советский союз победил в Великой Отечественной Войне, потому что его руководство в критический момент смогло собраться, проанализировав ошибки в начале войны и сумев обратиться к своему народу, военным и в том числе курсантам военных училищ так, чтобы они хотели воевать. Курсанты не были слепыми котятами, брошенными на произвол судьбы, потому что они были мотивированы сражаться, и у них было для этого все необходимое. Именно поэтому мы знаем и чтим три тысячи погибших Подольских курсантов, которые ценой своей жизни задержали продвижение фашистов на Москву в 1941 году [1], равно как и курсантов Московского высшего военного командного училища, принявших бой рядом с селом Ярополец, где теперь в братской могиле покоятся 500 молодых бойцов [2], и Кремлевских курсантов, которых спустя два месяца после «боевого крещения» осталось меньше 200 из 1330 человек [3].

Подвиг курсантов — символ подлинной отваги, но для этого были сформированы все условия и поддержка руководства. Сможем ли мы выполнить боевую задачу, когда у нас нет того, что было у курсантов, и остановить наступление коронавируса?

Крайне сомнительно.

P.S. Если же вам так нравятся военные аналогии, то приведем и другой исторический пример — Гитлерюгенд. Гитлерюгенд в конце войны стал последней надежной нацистского режима, потому что дети-фанатики (некоторым из них было 12 лет) [4] готовы были ценою собственной жизни защитить любимого фюрера. Храбрые, но глупые немецкие дети, не могли остановить движение огромной, мотивированной и организованной Красной армии. (С другой стороны их руководство прекрасно понимало «качество» своих юных солдат и не доверило им даже нормального оружия [5], выдав некоторым рухлядь времен Франко-Прусской войны.) Одному богу известно, сколько детей осталось на полях сражений со своими допотопными ружьями, верой в фюрера в глазах и пулей в груди. Известно только то, что данная мера не привела ни к чему, не задержала войска Союзников или Красную армию и стала одной из позорных страниц умирающего нацистского режима.

Ссылки к данному вопросу:

  1. Подольские курсанты
  2. Московское высшее военное командное училище
  3. Судьбы и подвиги, Кремлевские курсанты
  4. Гитлерюгенд во Второй мировой войне
  5. Гитлерюгенд в конце войны: обреченные с эрзац-оружием

«Участие же добровольное, не хотите — не подписывайтесь»

Это, мягко говоря, не так. В приказах нет ни слова о добровольном участии. 

Студент может не проходить эту «практику» лишь в нескольких случаях:

  • профильная работа/волонтерство на момент выхода приказа;
  • непройденное теоретическое дистанционное обучение по противодействию COVID-19 в размере не менее 36 часов;
  • медицинские противопоказания, выявленные на медосмотре (беременность и факт болезни на момент выхода приказа, противопоказанием не являются, т. к. после выздоровления, студента пошлют на практику);
  • отказ медицинского учреждения для прохождения «практики» в заключении трудового договора на замещение должности среднего медицинского персонала.

Во всех остальных случаях прохождение практики обязательно. Без исключений. Но проблема не только в этом. Дело в том, что в некоторых вузах в качестве наказания за отказ от практики, грозятся академической задолженностью (которую непонятно как отрабатывать в условиях дистанционного обучения), а в других вузах грозятся и вовсе не аттестовать студента, т. е. лишить его возможности получить диплом. Также никто не отменял моральный прессинг руководства вузов, которые называют студентов «трусами, профнепригодными, позором кафедры» и прочими «хорошими» словами, показывая свое истинное отношение к студентам. С другой стороны, о чем говорить, если существуют проблемы (угрозы и давление со стороны начальства) у врачей [1] [2] и фельдшеров [3] (не студентов и ординаторов!), которые рассказывают об истинном положении дел в больницах.

Ссылки к данному вопросу:

  1. В Покровской больнице уволились врачи взбунтовавшегося из-за коронавируса отделения
  2. Что происходит в российских больницах на самом деле / Редакция
  3. Старорусский фельдшер уверяет, что после заявлений о нехватке средств защиты к нему приходили полицейские, но до обвинений в распространении фейка не дошло

«Вам же будут платить 100 тысяч рублей, какие еще вам нужны стимулы?»

К сожалению, нет никаких гарантий, что такие выплаты действительно будут [1], и на то есть основания. Нет никаких гарантий, что со студентам не поступят так же, как с сотрудниками «работавшим на аутсорсе», которым посоветовали идти за доплатами к Путину [2], как с врачами Городской больницы № 2 в Волгограде [3], Центральной медсанчасти в Ульяновске [4], в Свердловской области и Екатеринбурге [5]. Более того, в Санкт-Петербурге правительство города решило высчитывать вину медика в его заражении и смерти от коронавируса (в процентах!) [6], что также повлияет на то, будет ли выплачена семье погибшего или пострадавшего медика компенсация. Первый заместитель председателя Комитета Государственной Думы по охране здоровья Федот Семёнович Тумусов назвал данную инициативу позором и призвал «гнать авторов подобного рода документов из власти» [7]. Спорить с уважаемым человеком мы не будем и рассмотрим вопрос с другой стороны.

Не стоит забывать, что главная проблема этого «призыва» вовсе не в деньгах и оплате труда, что признают и сами врачи [8], главное — плохо организованная и малоэффективная теоретическая и практическая подготовка врачей для борьбы с вирусом, а также отсутствие СИЗ. Другие врачи также справедливо замечают, что неплохо было бы увеличить выплаты для медсестер, медбратьев, санитаров и санитарок, т. к. они ничуть не меньше подвержены риску заражения и работают в не менее напряженном режиме [9], однако о них почти никто не вспоминает, что, мягко говоря, несправедливо.

Ссылки к данному вопросу:

  1. Студентам-медикам пообещали ₽100 тыс. за борьбу с коронавирусом в Москве
  2. «Открытые медиа»: из больницы в Коммунарке уволились десятки медсестер, недовольных условиями работы
    Денис Проценко, Facebook
  3. «Будут увольняться»: в Волгограде медики жалуются на отсутствие путинских доплат за борьбу с COVID-19
  4. Ульяновские медики пожаловались на отсутствие надбавок за больных с COVID-19
  5. «В нашей больнице выплатят премию только инфекционному отделению»
  6. Презумпция вины. Медиков Петербурга предупредили, что умирать от коронавируса нужно правильно
  7. «Какой позор. На словах у чиновников все врачи – герои, а на деле – в Петербурге в процентах будут оценивать вину медиков, заразившихся коронавирусом, чтобы сэкономить им на компенсациях!»
  8. Медики о путинской надбавке: «Деньги – это не единственная проблема»
  9. «Нас начали гробить». Почему врач в Петербурге отказалась работать
Нашли опечатку? Выделите фрагмент и нажмите Ctrl+Enter.